"Он уже проехал несколько километров, почти добрался до леса, как вдруг машина остановилась. Вышел, осмотрел автомобиль: бензин в наличии, с мотором порядок, никакой видимой неисправности, но не заводится..."
Моим дорогим друзьям - мой "Особенный день":
Снег шёл с утра, крупные снежинки неторопливо кружились, укутывая спящий лес и ледяную Чусовую, и всё вокруг становилось белым, чистым, праздничным, будто готовясь к Рождеству. В Казанскую Трифонову пустынь накануне праздника приехало много паломников с ребятишками, для них готовили Рождественскую сказку, подарки, поздравления. Накануне праздника традиционно ставили ёлочку, и игумен Савватий как раз собирался поехать за ней в лес.
Пока шёл к машине, огляделся: всё в монастыре шло своим чередом: в храме читали Псалтирь, на салазках в кельи возили дрова, топились печи, из трапезной доносились запахи капустных пирогов, на конюшне мычали коровы, а рядом с ними задумчиво жевала сено монастырская лошадка Ягодка.
Чего-то не хватало в этой привычной жизни обители, и он быстро понял: не чего, а кого. Утеплённая большая будка монастырского пса Бучика пустовала уже несколько дней, и некому было сопровождать гостящих на каникулах мальчишек в их зимних забавах и катаниях с горы, некому было провожать машину отца Савватия преданными глазами, радостным повизгиванием и помахиванием хвоста.
Большой рыжевато-золотистый Бучик жил в монастыре давно и был умнейшим и очень добрым псом. Он исправно охранял обитель и с удовольствием сопровождал тех, кто уходил ранним летним утром на поле пасти коров. Изредка отлучался по своим собачьим делам в ближайшую деревню, но никогда надолго не задерживался. И вдруг несколько дней назад ушёл – и пропал.
Все в монастыре переживали и очень жалели Бучика. Погиб, потерялся – были только догадки. Отец Савватий печально вздохнул – жалко пёсика. Завёл машину, погрел немного и не спеша выехал за ворота обители. Снег пошёл сильнее, и дорогу стало плохо видно. Проехал несколько километров, почти добрался до леса, как вдруг машина остановилась. Вышел, осмотрел автомобиль: бензин в наличии, с мотором порядок, никакой видимой неисправности, но не заводится.
Отец Савватий подумал немного, помолился, снова попробовал завести – бесполезно. Снова вышел из машины. Лес рядом, просёлочная дорога пустынна – ни одной машины. Смеркалось, подмораживало. Он хорошо знал, что ничего не бывает просто так, случайно – и стал внимательно осматриваться вокруг. Белые сугробы и особая, зимняя тишина – без пересвистывания и чириканья птиц – лишь ветер гуляет по пустым полям, заметает дорогу. Решил вернуться в монастырь пешком – там взять другую рабочую машину и водителя на подмогу.
Уже открыл дверцу автомобиля, но внезапно услышал со стороны поля приглушённый вой. Подумал: волк. Прислушался как следует и понял: скулила собака. Хрипло, слабо взывала о помощи. Внимательно осмотрелся – и вдалеке, в поле, заметил в сугробе собачью голову. Подошёл к обочине, стал звать, но собака не двинулась с места, продолжала жалобно, чуть слышно скулить.
Отец Савватий вздохнул и решительно отправился в поле по сугробам. Сразу провалился глубже колена и с большим трудом прошёл метров тридцать. Когда добрался до собаки, поразился: это был бедный Бучик.
Вокруг его большой головы намело плотный снег, и он вмёрз в этот сугроб так, что не смог бы встать, даже если б захотел. Отец Савватий взял в машине топор, приготовленный для ёлочки, и стал осторожно вырубать снег и лёд вокруг пёсика. Когда попытался поднять большого, тяжёлого Бучика, тот заскулил сильнее, почти заплакал от боли как человек. Стал покусывать руки – тихонько, не больно, как бы давая понять о тяжёлой травме. Испытывая ужасные страдания, контролировал себя, боялся причинить боль своему спасателю.
Отец Савватий взял в машине покрывало, на нем осторожно дотащил пса до дороги, занёс в салон, положил на заднее сидение. Бучик посмотрел на него благодарным взглядом и отключился, потерял сознание. Стало понятно, что произошло: его сбила машина. В шоке он пробежал по полю метров тридцать, а потом упал и уже не мог двигаться. Постепенно вмёрз в землю и был уже почти занесён снегом, когда монастырская машина заглохла как раз напротив него – ни дальше, ни ближе.
Отец Савватий снова попробовал завести автомобиль – и он тут же завёлся. Такое обыкновенное Рождественское чудо… Приехали в монастырь, вызвали ветеринара. У Бучика оказались переломаны задние ноги. Его поместили на тёплую конюшню, напоили, накормили, стали заботливо лечить. А на следующий день ударил сильный мороз – минус тридцать пять, и если бы машина не заглохла рядом с Бучиком в поле, он неминуемо бы погиб.
Отец Савватий привёз ёлку, и на следующий день все обитатели монастыря встречали Рождество. А он думал про себя: «Как милостив Господь! В Свой праздник, в Свой Святой день Он не даёт никому страдать! В этот день прекращаются войны и заключается Рождественское перемирие, облегчаются страдания узников, болящих и страждущих, и вся тварь славит Господа!»
Да, Рождество – очень особенный день, и эту истину он почувствовал сердцем, пережив чудесное спасение обычного беспородного пёсика. Даже ему Господь не попустил погибнуть накануне Своего Рождения!
Рыжевато-золотистый Бучик поправился и прожил ещё лет семь. Из монастыря больше не уходил ни на шаг, передвигался сильно хромая, но обитель охранял ревностно. И когда видел отца Савватия, подходил к нему с огромной благодарностью и преданностью в глазах даже годы спустя.
